— Беспилотники выполняют только кадастровые задачи?
— Это очень полезный и многофункциональный инструмент, и было бы ошибкой использовать его только для этой, пусть и, безусловно, важной, задачи. Когда мы рассматривали приобретение беспилотника в собственность, мы хотели найти ему еще более эффективное применение. Дополнительное использование сегодня —выявление работы на наших именно кадастровых участках, оценка всходов (как перезимовала, например, озимая пшеница), все это хорошо видно даже на обычной фотографии с БПЛА. Таким образом мы более эффективно используем наши кадры. У агронома очень много работы, а на обход посевов, чтобы просто выявить наличие проблем, уходит большое количество времени. Кроме того, агроном просто не в состоянии обойти каждый квадратный метр поля, а с помощью БПЛА можно увидеть даже самые удаленные участки в центре поля. Фотосъемка с БПЛА используется для определения индекса биомассы, а главное —выявления сильных и слабых полей: так мы оперативнее можем обратить внимание агрономов на проблемные территории.

Есть, конечно, вариант использовать снимки из космоса. Но, как мы выяснили на практике, они не дают нужного результата. Так, если погода облачная —а такая погода может затянуться надолго —из космоса ничего видно не будет, а у нас каждый день на счету, и ждать, пока облака разойдутся, мы не можем.

— То есть с помощью беспилотников можно осуществлять любые виды агромониторинга?
— Не только собственно агромониторинга. Например, мы проводим мониторинг использования техники, контролируем работу механизаторов. Люди все разные, есть те, кто достаточно организован и дисциплинирован, а есть такие, которые нуждаются в контроле. Проблемы банальные, начиная со слива топлива и заканчивая некачественной обработкой земли, когда, например, опрыскиватель работает только в той части поля, которую можно увидеть. А на снимках очень явно проступают необработанные участки. Кстати, сам факт наблюдения очень дисциплинирует. В итоге срабатывает психологический момент: люди, зная, что есть контроль, не поддаются искушению нарушить технологию.

Во время уборочной нужен, наверное, тройной контроль. Мы отмечаем зоны, запретные для транспорта, контролируем перевозки, чтобы машина с зерном не поехала, например, не на наш, а на чужой элеватор (и такое бывало!). Контролируем соблюдение технологий уборки. В жатву у нас работает много наемных комбайнов за сдельную оплату за гектары. И они могут, чтобы заработать побольше, завышать скорость уборки. С БПЛА мы можем отслеживать их в режиме реального времени. Система видит, когда механизатор систематически превышает скорость и останавливает его. После разгрузки машин вся информация о них также попадает в систему, вплоть до информации, с каких комбайнов в нее сгружали зерно. Это очень сильно дисциплинирует.

— Вы пытались оценить в цифрах экономический эффект от использования БПЛА?
— Это практически невозможно. Например, при мониторинге использования техники мы видим, что все механизаторы работают добросовестно, но мы ведь не знаем, как бы они работали без контроля. Кто-то и сам будет соблюдать все требования, а кто-то попробует схитрить. И когда мы начинали работать с беспилотниками, мы таких выявляли. Но ведь не назовешь точную цифру недополученной выгоды из-за его предполагаемой небрежности.

По уточнению границ полей —это сэкономленное время для проведенных вовремя сельхозработ. Тут тоже в конкретных цифрах не оценишь, сколько бы мы потеряли, если бы не уложились, например, в сроки посевной.

Если говорить об урожайности, тут можно назвать некоторые цифровые показатели: разница в объеме собранного урожая при соблюдении и несоблюдении технологий, скоростного режима —до 5–6 ц/га. Как минимум, заставляя соблюдать скоростной режим, мы повышаем фактическую урожайность.

— А каковы затраты на технологию?
— Стоимость самого беспилотника довольно высока, но, конечно, не сравнима, например, с комбайном. То есть, если вы знаете, где и как его использовать, то покупка вполне посильна и оправдана экономически. Если говорить об эксплуатационных расходах, то датчики, которые мы используем, достаточно «живучие». У нас они работают чуть больше года и еще не отказывали, но мы знаем примеры, когда они используются уже больше пяти лет, и все еще исправно работают.

Основные затраты —это ПО и серверная. Мы крупная компания, можем задействовать аппараты с существенной нагрузкой, поэтому решили не отдавать это на аутсорсинг, а брать в собственность, чтобы не зависеть ни от оплаты, ни от накладок у провайдера. И имеем поэтому всю историю, можем поднять карты полей, обработки культур и т. п. Это тоже важно. Если говорить о сотрудниках, то в общем для обслуживания нашего «воздушного парка», начиная с сервера, нужно 4–5 человек. Это максимум. Большинство из них —ИТ-специалисты, для которых работа с БПЛА —дополнительная нагрузка.

— Собираетесь ли вы дальше развивать это направление?
— Обязательно! Собираемся расти. Есть задача расчета выработки каждой единицы техники, хотим делать это в автоматическом режиме, чтобы отслеживать рабочее состояние всех агрегатов. Также планируем оказывать услуги хозяйствам, которые еще не вышли на наш уровень. Я уже говорил, что мы крупная компания, поэтому для нас приобретение БПЛА экономически оправдано, но есть небольшие предприятия, которым беспилотник в собственность просто не нужен, он обойдется слишком дорого, хотя услуги, которые он оказывает, периодически требуются. И использование БПЛА таким образом постепенно выводит хозяйство на новый качественный уровень. Мы можем оказывать таким компаниям услуги. Спрос есть, причем в самых разных регионах. Недавно у нас были заказчики даже с Алтая, где мы для одного сельхозпредприятия делали облет полей.
Лариса Никитина